В Омск и обратно

«Сколько грабли нас не учат, сердце верит в чудеса».

Под таким эпиграфом я опишу нашу с племянницей поездку по степным казахским просторам в сторону России, её миллионного, хотя это утверждение спорно, города Омск, которая принесла нам ряд прогнозируемых уроков. Однако, всё по порядку. У меня сложная в обслуживании машина марки «Daimler Chrusler», по - простому «Мерседес». Раз в два года она должна проходить ТО в надёжном, сервисном центре, с хорошо обученными специалистами. У нас, в Кокшетау, нет ни таких центров, ни мастерских, ни специалистов, а вот в Омске есть. Обычно, предварительно позвонив в центр, я договариваюсь, в какой день и час поставлю машину на обслуживание. Там в автомобиле всё, что нужно, меняют, устраняют неполадки, если таковые имеются, моют, полируют, выписывают гарантию и я уезжаю. Все мероприятия занимают один рабочий день. Утром приехала - отдала, вечером - забрала обихоженную машину - красота, да и только. Раньше, когда в Омске жили родные, так все и было. Кроме полезного, я получала приятное рандеву, то есть успевала погостить у близких и друзей, погулять по старинным улицам, сходить в кино или даже в театр, искупаться в Иртыше, побывать на береговой трубе, так омичи называют горячий источник, который бьёт из под земли, и через трубу под напором минеральная вода падает в примерно с двухметровой высоты в Иртыш. Под этим искусственным водопадом, на рукотворном деревянном мостике, можно погреться, помассировать плечи, голову, шею, или кто, что хочет. Теперь же, в этом городе почти никого не осталось из близких, и возвращаться в домой придётся сразу после того, как машина будет готова. А это значит за сутки нужно будет проехать более девятисот километров по очень плохой дороге. Как обычно, нежданно настал день ПИ, когда на приборной панели машины появилась надпись « До сервиса осталось 10 дней» На следующий день: до сервиса осталось 9 дней«, на следующий, ну в общем понятно, какие слова появлялись в дьявольском приборном окошечке ежедневно. Эти предупреждения так выбивали меня из рабочего ритма, что я стала ассоциировать их со счётом дней наступающего конца света, а вместе с ним и конца жизни. Мне даже казалось, что некто - влиятельный, управитель моёго существования угрожает мне всякий раз, как только я завожу машину : »Вам осталось десять, девять, восемь.... обычных дней, а дальше неизвестность под названием пустота. Разумеется, вместе с этой ассоциацией в голову лезли и беспокойно ворочались там, думы о тщетности существования, о неизбежности конца, непонятности предназначения, высшей глупости обывательской суеты и другие мысли и мыслишки подобные этим. Я всё чаще невольно медитировала на замершую точку на стене, на окружающий естественный шум, на суетливо бегущих людей, а потом вдруг спохватывалась и с трудом продолжала начатые дела. Всё чаще мечтала: лечь в траву на поляне, закрыть глаза и слушать, слушать музыку земли, дышать ароматом трав, всматриваясь в глубину неба, а потом остановить божественное мгновенье, и держать его внутри себя, сколько смогу. Всё чаще давала себе задание, что нужно торопиться, что вдруг не успею, правда, что именно не успею, было не ясно и от этой неопределенности настроение портилось, дальше некуда. Понятно, что сколько не тяни кота за хвост - ждать нечего и нужно ехать. Одно радовало, что моя племянница Юля, которая согласилась ехать со мной, скоро заканчивает автошколу, и вполне сможет подменить меня на дороге, поскольку водит машину довольно сносно. А ещё, что у меня появилась возможность повидать младшего брата, который живёт в ста пятидесяти километрах от Омска, в городе Называевске, и которого я не видела около пяти лет. Итак, я позвонила в сервисный центр, договорилась пригнать машину к трём часам дня в пятницу, и в 10 часов утра, этого дня мы выехали в сторону границы с Россией к пункту перехода Бидайик – Одесское.

Ехали живенько. Где позволяла дорога, нарушали скоростной режим. Я пела песни про «степь да степь широкааааая, степь раздольная.....», «меж высоких хлебов затерялося, небогатое наше село....горе горькое по свету шлялося и на нас наконец набрело....»спрашивая при этом Юлю: - не знает ли она этих песен, с целью подпеть мне первым сопрано? Она, в силу своего возраста, а следовательно непохожести наших музыкальных пристрастий, песен этих не знала, и поэтому пела хиты своего поколения «Я сошла сума, мне нужна она....», стараясь при этом, как можно громче перепеть мои унылые песнопения.

Не пропустят меня через эту границу – говорила Юля в перерывах между концертными номерами
как не пропустят? На каком основании? У тебя на руках вид на жительство в Казахстане, уверенно парировала я точно говорю, не пропустят, как в прошлый раз. На автобусе назад поеду. Мне всю ночь снилось, как я возвращаюсь.

А вот мне снился удивительный сон о том, как я выметала веником из их же дома двух удивительно красивых, почти диснеевских мышек, чтобы полюбоваться ими. Не притягивай ситуацию, ведь уже в который раз, с абсолютной уверенностью говоришь о возврате, а это означает, что обязательно, хоть и не должно, но произойдёт то, о чём переживаешь.

Надо сказать что, три года назад нас, вернее её, не пропустили в Казахстан на пограничном переходе в Одесском, объясняя это тем, что это двусторонний пограничный переход между Россией и Казахстаном и ей, гражданке третьей страны, нужно въезжать в Казахстан через международный пограничный пост. Тогда мы вернулись в Омск от Одесского, правда это всего сто километров. Юле пришлось садиться на поезд, чтобы проехать через международный пост в Петухово – Петропавловск, а мне снова ехать через Одесское, потому что другой дороги я попросту не знала. Но теперь у неё на руках удостоверение с видом на жительство, а это почти грин-карта, это Вам, не хухры-мухры, непотребно веселилась я.

— ты звонила в миграционный отдел?

— звонила

— что сказали?

— сказали, что не знают

— вот и едем себе спокойно.

Мы ехали, точнее мчались, как угоревшие, нигде не останавливаясь, чтобы успеть пораньше приехать и устроиться в гостиницу. Проехали мимо нескольких населённых пунктов, крупный среди которых был посёлок Чкалово. Раньше в нём жили немцы и после первой волны миграции в девяностые годы, здесь было много оставленных, а позднее разрушенных домов. Теперь на въезде стоит очень красивый костёл из красного кирпича. Разруху скрыли новые строения и посёлок ожил. Между Тальщиком и Кызыл-ту Юля подменила меня, сев за руль.

Здесь на остановке мы увидели в небе рождение смерча, но это было так далеко, что ничуть не испугало нас.

Дорога оказалась совсем не такой ужасной, как пророчил наш водитель Женя, который ездит по ней не меньше одного раза в месяц с доставками. Есть конечно, ямы, бровка, и выбитый асфальт, но ехать можно. А вокруг поля из сурепки, абсолютно лимонного цвета, манящие в себя берёзовые лесочки, простор невероятный.

Временами шёл крупный дождь. Капли лепёшками распластывались на ветровом стекле и дорожками стекали по краям. Асфальт на дороге высыхал сразу и только по обочинам в ямах стояла вода, как напоминание о недавних грибных дождях. На 314 километре нам попалось поле с цветущим синим льном. Я снова вспомнила старинную песенку. «Ходят волны на просторе – то ли поле, то ли море – сииииний лён,...»

Пела я не предполагая, что скоро мне станет как говориться в пословице «и без песен - кадык тесен» Встречных машин было мало, и, разумеется, нас никто не обгонял, потому что не мог. Мы доехали до границы, это 350 км. и я пошла оформлять проезд

— Вас двое? Вежливо спросил пограничник

— да

— паспорт, пожалуйста, гражданки Комаровой

— секунду – я помахала Юле рукой, она подошла к шлагбауму и подала паспорт

— к сожалению, мы не можем пропустить Вас, через наш пограничный пост в Россию... и так далее.

Услышав эту тираду, я подумала, что сейчас, сию минуту, на этой самой границе произойдёт преступление, и появится второй Челах. Вот она ситуёвина, которую Юля так старательно притягивала всю дорогу. Мы, давя на жалость, описывая сложный путь, но слабо надеясь, попробовали уговорить пограничника пропустить нас. Он был неумолим.

— а если я позвоню ИХМО... канючила я - тогда пропустите?

— если даже мы пропустим Вас, пост со стороны России всё равно завернёт назад.

Юля скисла, и стала собирать по машине вещи, намереваясь выходить

— куда ты?

— пойду искать попутку назад. Вон машина идёт, может они меня захватят

Я понимала, что мои физические силы не безграничны, и легко проехать дополнительных восемьсот километров не смогу.

О чём думала - внутренне терзала я себя - а ведь чего проще было, самой позвонить и добиться внятного ответа по границе. Разве можно быть такой блондинкой, ведь учили меня уже? Разве можно было ехать с фразой «не знаем» в такой далёкий путь. Тут не только человек, машина не выдержит. С другой стороны, отправлять девушку на попутке с незнакомыми людьми ещё опаснее. На одни сутки мне вполне достаточно неприятных событий и довольно безответственности. Будем возвращаться и ехать по другой дороге, через Петропавловск. Благо теперь машина оборудована навигатором, который выведет по нужному пути.

Обратно мы снова мчались , но уже без песен, и окружающий пейзаж не казался столь привлекательными. Первую санитарную остановку сделали в Чкалово, около придорожного кафе, переделанного из железнодорожного сорока - тонного контейнера.

— девочки сделайте нам два крепких кофе и по одному буритос, перекусить. Девочки, не привыкшие к посетителям, ошалело смотрели на нас, и молчали

— да ладно, буритос мы едим из принципа, давайте по беляшу, и расскажите, как проехать в Петропавловск. Нам сказали, что где-то здесь, не заезжая в Кокшетау, можно срезать путь.

— а, точно, вон туда нужно ехать, обрадовались работницы кафе

— а дорога проезжая?

— да, автобусы ходят на Тайыншу, наверно, проезжая.

Мы выпили мерзкий кофе «три в одном», съели подогретые беляшики, с подозрительной начинкой, настроили навигатор и поехали осваивать просёлочные дороги, мечтая только об одном, чтобы не было дождя, который развезёт в слякоть имеющуюся дорогу. От Чкалово до Тайынши 60 км ехали около полутора часов, поскольку весь путь идет по просёлочной дороге, накатанной с рядом строящейся асфальтовой трассой, с ограничением 60 км в час. Обогнать впереди идущую машину практически невозможно из-за узости дороги. Пыль, камни из под колёс впереди едущего транспорта были настоящим испытанием и для нас и для машины. Доехав до Тайынши навигатор показал нам все повороты и указал, что до Петропавловска осталось 120 км. Мы возрадовались и воодушевлённые помчались вперёд. Выглянуло солнышко, жизнь налаживалась, но по дороге разбитой полностью, не ехали, а вальсировали от ямы к яме со скоростью 20 км в час.

Вскоре мы заметили, что нет встречных машин и нас никто не догоняет. Это было более, чем странно. Мы решили повернуть назад, но навигатор обворожительным мужским дискантом, буквально через минут упорно талдычил «Вы отклонились от маршрута»

Мы остановились и стали ждать, хоть какую-нибудь машину, или даже гужевую повозку. Когда на горизонте появились «жигули» мы обе выскочили из машины и стали махать руками.
Водитель, молодой человек, приостановился и опустив стекло, спросил:

— что случилось?

— мы, кажется, заблудились. Нам нужно на Петропавловск

— так зачем Вы сюдой поехали? Вам тудой нужно, показал мужчина в противоположную сторону

а навигатор нас сюда посылает

— не слушайте посторонних людей, которые ничего не знают

Мы развернулись и, выключив звук у навигатора, ругая его за ненужную заботу о дальности пути, поехали по указанию живого проводника. Позднее, километров через 20 наш навигатор, как ни в чём ни бывало снова диктовал «через пять километров поверните направо....» Вот и верь после этого в электронный мозг. Видно, его разум, как сложный инстинкт, не успел ещё сформироваться.
Дальше до Келлеровки половину пути мы снова ехали по времянке у дороги. Кое где были достаточно длинные прямые участки идущие поверху по уже уложенному асфальту, а потом снова ныряешь вниз и по бездорожью. Там, где сделано, состояние покрытия по нашим меркам, вполне сносное. Хотя, когда перемещаешься на большие расстояния по такой дороге, понимаешь, что это далеко не автобан и она могла бы быть пошире и поровнее, - все же узкая.

Прямые участки так и предлагают разогнаться до 140-160 км/час, превращая дорожные знаки-ограничители в формальность, а движение по ним в игру с удачей, когда машину уже надо удерживать на трассе. Если в условиях городского движения скорость в 60 км / час требует предельной концентрации внимания, то на трассе при этой же скорости все вдруг замирает и появляется ощущение, что ты никогда не доедешь до места назначения. На сорока километрах в час хочется просто выйти из машины и идти пешком. Именно на таком ровном участке, мы и попались в лапы к сотрудникам ГАИ, которые смирно сидели в засаде за поворотом, на довольно отдалённом расстоянии от запрещающего знака. Остановить нас они не успели и поэтому погнались вслед. О, как велико было искушение оторваться от погони, как в триллере, благо, что машина позволяет. Пожалуй я впервые в жизни пожалела о своей гендерной принадлежности. Только представьте себе, если бы все же стала отрываться, но меня догнали и увидели, что в отрыве немощная женщина? Полагаю, что только за это - наказание было бы страшным. А так скорость на сфотографированном экране радара была всего то сто семь км, вместо положенных семидесяти. Сошлись на предупреждении и разошлись недёшево. Спасибо родимой коррупции, едем дальше и помним «Тише едешь – крепче панцирь». Петропавловск объехали по объездной, с испуга придерживаясь скоростного режима целых несколько километров. Перекусили в придорожном кафе чебуреками , выпили кофе и снова в путь, теперь уже по федеральной трассе. До границы осталось сто шестьдесят км. Здесь, правда местами, на дорогу нанесена разметка, что весьма облегчает движение особенно в сумеречное и ночное время суток. Там же, где ее нет, путь превращается в сплошное темное направление, а если идет дождь, - в черную дыру. Дорогу все время обновляют на разных участках, укладывая так называемое «само - закатывающееся» покрытие: заливают поверхность дороги слоем вязкого черного варева и на него высыпают слой гравия, который вылетает из под колес идущего транспорта, превращаясь в картечь для встречных автомобилей. Обычное дело видеть на обочинах таких участков два-три битых лобовых стекла, а сколько отделались трещинами, выдержав удар...Что еще рассказать о дороге? Изобилует она монументами из дерева, металла и камня в память о тех, кого эта дорога не пропустила в движении к их целям. Памятники, как листвой увиты ритуальными ленточками и уставлены выгоревшими искусственными цветами. Печально видеть эти памятники, поскольку сразу вспоминаются близкие, друзья и просто знакомые, которые не доехали до нужного места. Лично я против таких меток. Стоит ли отмечать проклятое место, где оборвалась чья-то жизнь? Впрочем, каждый решает по-своему. Я, к примеру, стараюсь не забывать, что любая дорога требует к себе уважения. Это что-то из области эзотерического знания, но это так. В пути остро понимаешь, что граница между уверенностью в себе, уверенностью в том, что ты преодолеешь какой-то маршрут, легко и благополучно приедешь в точку назначения, и между полной потерей контроля над ситуацией -весьма зыбка. Момент появления этой границы просто непредсказуем, тем более, когда над тобой синее небо, светит яркое солнце, а вокруг все цветет. А тут ещё дорогу переходит дикая уточка и переводит стайку бегущих друг за дружкой серо-жёлтеньких комочков утят, как на картинке. Вовремя заметили, остановились и подождали, когда святое семейство перейдёт дорогу.

На границу приехали уже к вечеру. Очередь их десяти машин двигалась медленно, поэтому выехали к Российскому посту ночью. Более двух часов провели в ожидании.

Границу перешли, надо бы, где-то сделать санитарную остановку, а вокруг мрачно, сыро, темный лес, ветер завывает, страшно. Хоть и осталось до Омска всего сто пятьдесят километров, но руки не слушаются, глаза смахивающие на очи дракона - не видят, прямо куриная слепота, какая-то. Я уже не говорю про ноги, которые превратились в два рычага задней подвески. Песни не пели, искали место, где можно остановиться. Наконец, около Марьяновки увидели заправку, а за ней площадку освещённую одним фонарём, эстакаду, и, должно быть - кафе. Время за полночь, поэтому работала, только заправка. Мы заехали на площадку, вышли из машины, дабы размять ноги, и найти Жемчужину Моря. Последней нигде не наблюдалось. Попрыгали и побежали по очереди к кустикам за эстакаду. Провидение, не иначе, поторопило нас и мы почти успели вернуться к машине до того, как послышался зловещий, ужасающий, оглушающий рык , судя по тональности очень большой собаки, которая неслась прямо на нас из темноты. От страха сердце оборвалось, всего на миг мы онемели и окаменели, а потом выживший из ума инстинкт самосохранения с такой скоростью погнал нас к дверце машины, причём обоих к одной, что мировой рекорд по спринту на короткие дистанции мы поставили точно. Пулей влетев в машину, закрывшись на все замки, мы, кажется, ещё долго приходили в себя, снижая частоту сердцебиения и кровяного давления. Потом некоторое время истерически хохотали над тем, как обе ломились в одну дверь. Никому не пожелаю пережить подобный животный страх угрозы своему существованию, угрозы своему телу, своему психологическому я. Теперь прочувствованно точно понимаю суть некогда изучаемого мной общего ‘метонимического принципа’: THE PHYSIOLOGICAL EFFECTS OF AN EMOTION STAND FOR THE EMOTION. Никакой собаки мы так и не увидели, но после происшествия тонус был в норме, и мы поехали дальше.

К месту назначения добрались к трём часам ночи. К станции ТО ехали по безлюдным, мокрым, блестящим от огней светофоров и уличных фонарей, улицам. Спящий родной город, где прошла, пролетела, промелькнула юность – нет ничего прекраснее тебя!

Потерявшие полдня в пути, на стоянку перед боксами станции мы въехали безумно уставшие. Оставшееся время хотелось провести не иначе, как в царстве Морфея. Эх, нам бы сейчас тёплый душ, умеющий творить чудеса, и несколько часов настоящего отдыха в чистенькой душистой постели, мы бы быстро пришли в себя, и с удовольствием продолжили бы выполнять наш план «must visit», но пока найдёшь гостиницу, будет утро, а пока заселишься - будет обед. Решили, дождаться открытия центра, отдать машину, и действовать по обстоятельствам. В салоне автомобиля, каждая из нас долго искала удобную позу, в которой можно хотя бы расслабиться. Сначала я на передних сиденьях, а Юля на задних, потом поменялись местами, но тщетно. Задремать долго не получалось, к тому же, где-то совсем рядом, квакала целая стая лягушек. Казалось, что прямо за дверью машины находится болото, хотя комаров не было совсем. Юля утверждала последний раз слышала лягушачий концерт в детстве, в Каинде. Мы закрылись на все замки , но разложить передние сиденья у нас не получилось, потому что машина ни разу не использовалась, в качестве приспособления для лежания. Утром Юля наткнулась на кнопочку, после нажатия на оную, спинка сиденья без всякого труда поехала вниз к горизонтали. Ужасный день закончился так, как ему и было положено - без чудес. Утром, как только пришли работники сервиса мы, помятые, неумытые и не отдохнувшие ввалились к ним. Они сочувствовали, приговаривая - охрана видела, что в три часа ночи пришла машина, но что за машина и откуда ,не знали. Вам надо было постучаться, мы бы Вас вот на этот диванчик положили. А диванчик у них и правда хорош. Работники напоили нас хорошим, крепким кофе, сваренным в кофе-машине, пока проводили диагностику. Мы рассчитались за обслуживание и пошли в близлежащий торгово-развлекательный комплекс «Континент», где, как нам сказали, есть кафе, кинотеатры, и возможно, комнаты отдыха. Первое, на что мы обратили, свои измученные взоры был бутик, под названием «Бишкекчанка». Особенно Юле был приятен этот пустячок. В развлекательную часть «Континента» нас совершенно случайно сопроводил прохожий мужчина, всю дорогу сетовавший на сложности проживания в Омске в экономическом смысле . Здесь мы нашли абсолютно безлюдное кафе с претензией на итальянскую кухню и отобедали фастфудом, отвратительным по вкусу.

Если только чизкейки оказались относительно съедобными. Вот он наш обед на фото. Вы скажите: «Столько люди не едят» А мы и не съели, только по-надкусывали и подремали за столом разморенные пищей.

Дальше мы пошли, вернее поплелись по развлекательному центру искать пристанище. Первым нам попался кинотеатр 5D. Поскольку после завтрака-обеда хотелось просто сидеть, мы пошли в кино под названием «Планета драконов» Нас пристегнули к сиденьям и мы полетели между фантастических развалин и сооружений, по небу , между планет, и звёзд Вселенной. Навстречу то и дело выпрыгивали страшные драконы и змеи, которые пытались ужалить , плевались и щёлкали зубами, а ещё они отвратительно пахли, и так без всякой сути целых двадцать минут. Отдыха во сути - не получилось, и адреналин в этот раз выбросился некачественный, то есть взбодриться не помог. Выйдя из этого кинотеатра мы пошли в другой. Купили билеты на российский полуторачасовой сеанс, да простят меня кинематографисты, какой-то лабуды. Здесь нам повезло больше. В зале оказались мягкие кресла и на зал всего 4 человека зрителей с нами вместе. Я с удовольствием растянулась на четыре сиденья и проспала все полтора часа. Просила Юлю, чтобы она не поднимая меня, сбегала и оплатила следующую полторашку, но она отказалась из-за полученного воспитания. Пришлось просыпаться и идти дальше, неизвестно куда. Побродив по бутикам, мы купили цветы и на такси поехали на кладбище, навестить могилы родных. Как же изменился Омск, за прошедший год. Скопище машин , в пробках, не смотря на субботу. Иртыш не обмелевший ручеёк, как в мае прошлого года, а полноводно-судоходная река, с баржами и пароходиками.

Мы проехали по набережной. Я издалека полюбовалась гимназией сына, домом в котором жила, аптекой в которую ходила, булочной....чем не экскурс в прошлое. Назад очень торопились и едва не опоздали к закрытию центра. Оказалось, что звонки, при подключенном роуминге, ко мне не проходили, и машина давно готова, поскольку не потребовалось никакого ремонта, кроме замены масла и фильтров. Ну что же, дальше в путь. Ещё по дороге в центр мы расспросили водителя такси: какая дорога на Называевск лучше; через Тюкалинск или через Исилькуль? Ничтоже сумняшеся, водитель советовал ехать через Тюкалу. В Центре ещё пара человек сказали, что лучше ехать по этой дороге, правда она на добрых сто километров длиннее, узкая и на всём протяжении ведутся ремонтные работы. Её называют «дорога смерти» Этот эпитет испугал меня, кроме того я вспомнила, как лет пять назад около шести часов мы с сыном ехали именно по этой дороге в Называевск. Вспомнила я и то, что это была не дорога, а испытание нашей психики на прочность. Сомнения роились в голове, как тысяча змей искусителей. –звони Юре - попросила я Юлю – пусть он подскажет, как ехать -три человека сказали Вам, что нужно ехать через Тюкалинск, а Вы сомневаетесь? - звони. Я помню эту дорогу. Через Исилькуль федеральная трасса, а районного значения всего шестьдесят километров. Дорога, через Тюкалинск вся районная. Юра сказал нам, что ехать нужно через Исилькуль. Мы настроили навигатор и битых два часа выбирались их Омска с его окраинной части, такие были пробки. До Исилькуля долетели за час. Вот он поворот на Называевск, неизвестный, таящий опасности и неприятности тракт. Первых двадцать километров дорога прекрасная, даже для скорости 120 км/час. Странно, думала я, люди ошибались, отправляя нас через Тюкалинск? Но вот мы доехали до Медвежки и начались испытания машины на прочность.

Ямы на дороге, местами невозможно объехать, к тому же они заполнены водой, и непонятна их глубина. Сама деревня видимо зажиточная, хорошие дома, и постройки, нет развалин. В центре села посредине разбитой дороги лежат два лежачих полицейских, отгораживая проход к школе. Нонсенс, именно в этом месте не только проехать, пройти без мата нельзя. А крестьяне сидят на обочине и похоже с удовольствием наблюдают за проезжающим транспортом. Километров десять ехали со скоростью 20-30 км в час, да и то только потому, что сели на хвост к какому-то джипу, и видели, где его бросает на ухабах. Мелькали указатели поворотов в знакомые на слух, милые сердцу сёла: Лукерьино, Хутор, Жирновка, Дурбет - место где родилась моя мама, (царствие ей небесное) Я никогда не бывала в этих деревеньках, но их имена нарицательные запомнила на всю жизнь. Наконец слева осталась Нахимовка. Село в одну улицу , хорошо просматривается. Рядом с домами в нём почти нет ни палисадников ни деревьев, заборы из штакетника не крашенные, строения чаще неухоженные. Здесь живёт моя двоюродная сестра Галина, и на обратном пути мы заедем к ней. Раньше в этой деревне жили родственники моей мамы и бабушки. Эта деревня, откуда тянутся наши корни по материнской линии. Уже никого нет здесь, все уехали или умерли. Смотрю с замиранием сердца и что-то щемящим щенком ворочается внутри. Уже совсем рядом город Называевск.

Вот он, незабвенный городок, моя малая Родина. На въезде на постаменте стоит высокий православный крест. Хоть и прожила я здесь всего четыре года, но именно здесь жили, а теперь лежат на погосте мои родители. Здесь остался и живёт со своей семьёй мой брат, которого я люблю безусловной всеобъемлющей сестринской любовью. Это город, куда мечтала приехать моя старшая сестра Светлана, но так и не успела, не добралась Он своеобразный, какой-то разухабистый, чрезмерно веселящийся, пьющий, грязный и стоит на болоте, но самый лучший на земле городок. История основания Называевска связана со строительством железной дороги между Тюменью и Омском. В 1911 году была построена станция Называевская, а при железнодорожной станции основан новый поселок Сибирский посад, впоследствии переименованный в Называевск. Строительство железной дороги способствовало заселению территории нынешнего Называевского района переселенцами из центральных губерний России. По годам это выглядит так: Возник в 1911 г. как пристанционный посёлок( Сибирский посад). Разъезд, а затем ж.д. станция Называевская (открыта в 1913 г.). Название по находившейся в 12 км деревни Называевская. В основе его фамилия Называев. Однако, кем был этот Называев, история умалчивает. После 1917 г. селение Сибирское. С 1933 г. посёлок Называевка, с 1947 г. рабочий посёлок Ново-называевка, город Называевск с 1956 г. Здесь живёт чуть больше 12 тыс. человек по переписи 2010 года. Работать людям практически негде, кроме железнодорожной станции. Посудите сами вот информация из официальных источников: В городе есть: Мясокомбинат, Маслодельный завод, Трикотажная фабрика ООО «Спорт», ДРСУ, ХДСУ (честно, не знаю что это такое) База строительных материалов, Приемный пункт черных металлов (3 штуки), Дворец культуры, Построена новая церковь, Построена новая гимназия, Построены 2 дома (4-х и 5-этажные). Вот и вся инфо-структура города. Я надеялась, что здесь в городе Называевске со временем всё поменяется к лучшему, как меняется в России, и облик города помолодеет, как молодеют все города, но чудес не бывает. Центр ещё куда ни шло, а вот остальные улицы часто просто не проезжие и непроходимые так и стоят заросшие камышом. На фото улица, на которой живёт мой брат.

Юра встретил нас на въезде в город. Стол уже был накрыт и баня истоплена. В доме пахло детством, казалось, что где-то рядом мама и папа, что они вместе с братом радуются нашему приезду. Мы напарились настоящим берёзовым веником, и почти всю ночь просидели и проговорили обо всём на свете. Смотрели фотографии из семейного архива, который храниться у Юры, вспомнили тех кого уже нет с нами пусть даже против ночи. Под утро я упала на кровать, рядом с Юлей, в мамину перину и забылась лёгким, счастливым сном. Прямо на нас взобрались целых три кошки, живущие в доме у брата. И всю ночь проспали вместе с нами. – это они усталость Вашу снимали, сказала утром Лена. А я подумала, как мы их только не раздавили? Утром мы позавтракали и поехали на кладбище, где положили цветы на могилу родителей и бабушки. Помянули, помолчали и сразу поехали назад в Казахстан. Юра с Леной проводили нас за город на своей машине. До встречи - Родина моя.
Уезжали мы с некой благостью, в сердцах с маленькой грустью по прошлому, с надеждой на новую встречу и верой в счастливые перемены в городе Называевске, которому я от всей души желаю процветания. Вслед за нами летела, будто провожала нас, странная большая коричневая птица. Может это был орёл, раньше я не видела таких птиц в этих краях. Как и намеревались, буквально на полчаса заехали в Нахимовку. Остаться дольше просто побоялись. Начинался дождь, а дорога до дома сестры - обыкновенная земляная насыпь, единственная в деревне, выглядела ужасно. Думаю после дождя проехать по ней будет просто невозможно.

След на фото оставлен нашей машиной, сфотографировали его и дорогу, когда возвращались. Сестру, я не видела больше тридцати лет, но узнала её. Она такая же худенькая, голубоглазая, естественно, чуть постаревшая женщина. От неожиданности или растерянности, она долго не могла придти в себя и говорила, какую-то ерунду. Но я оставила подарок, записала все номера их телефонов, с намерением поговорить позднее, и мы уехали. Слева и справа леса с зарослями цветущего иван-чая, который у нас почти не встречается. Будто, что какой-то невидимый, неизвестный художник разбрызгал по траве в лесу краски розового оттенка, или кто-то разлил пенку с малинового варенья. Эта акварель манила к себе, звала. Особенно много цветов в некогда горевших лесах. Юра рассказывал, что в этом году весной было много лесных пожаров. Трава стоит высотой в человеческий рост. Мы конечно не выдержали, остановились и нарвали иван-чая, чтобы высушить его по старинному русскому рецепту. Комары ростом с кулак наказали нас за этот опрометчивый поступок. Буквально за пять или десять минут искусали так, что у меня глаза заплыли, а у Юли температура поднялась.

Но зато теперь у нас есть настоящий русский чай! Ехали и думали, как Юра работает в лесхозе, когда ему по службе много времени приходится находиться в лесу. Это настоящий ад. Только проехали ухабы Медвежки, начался ливень, сплошной стеной так, что дворники в самом высоком скоростном режиме не успевали очищать просвет на лобовом стекле. Ехали медленно, из боязни столкнуться со встречной машиной. Дорога очень узкая. На границе опять была очередь.

Пограничник, увидев в багажнике траву, улыбнулся и спросил:

— наркотика нарвали?

— ага, опиума народного. У нас ведь не растёт почти.

Он удивился этому факту. На Казахской границе к Юле подошла девушка и попросила, чтобы мы довезли её до машины мужа, которая сломалась на пути сюда, где-то около Булаево. Мы подобрали страждущую. Она рассказала, что ей сегодня нужно было перейти границу туда и обратно, чтобы получить очередное разрешение на пребывание в Казахстане. Пока ехали, ей позвонил муж и сказал, что на него напали бандиты и ему спешно пришлось убегать от них. Машину успел закрыть, но бросил её на обочине, где сломалась. Сам он стоит на заправке, совсем недалеко от границы. Вскоре мы увидели его, подобрали и он рассказал нам довольно поучительную историю. «Когда мы ехали в сторону границы, машина барахлила и после Булаево совсем заглохла, Жену пришлось отправлять на попутке, а сам остался в машине, ждать друга, которого вызвал на подмогу. Перед тем как машина заглохла мы видели на обочине четверых ребят, трое из которых будто бы ремонтировали сломанный мопед, а один голосовал прося подмоги. Мы не остановились, потому что просто не могли заглушить машину. Но она всё равно заглохла в видимости этих ребят. Они, бросили мопед и все четверо направились к нам. Хорошо, что я успел посадить жену на попутку, и когда они подошли и набросились на меня с кулаками, я был один. Ребята были явно не в себе, обкуренные или ещё что. Я понял, что они убьют, не задумываясь. Мы дрались, наконец я сбросил двоих с рук, пока двое других крутились у машины и побежал. Догнать меня они не смогли. Во время драки мимо проехали несколько машин, но видя на дороге нашу потасовку, никто не остановился. Потом один мужичок, видя, что за мной гонятся, все же остановился. Я, почти на ходу, запрыгнул к нему в машину, и рассказал, что произошло. По телефону вызвал знакомых гаишников, а сам остался здесь, ждать жену. – что будем делать? Спросили мы - ехать до ближайшего кафе, откуда я вызову своих - а машина? - да Бог с ней, с машиной, её всё равно завести нельзя. – так раскурочат - пусть курочат, мы остались живы и это прекрасно – вполне серьёзно и многозначительно сказал юноша. Пока обсуждали это событие, доехали до места происшествия. Бандиты уже ближе к границе, снова в таком же порядке были на обочине. Один, надвинув капюшон, так что не видно лица, голосовал, а трое остальных делали вид, что ремонтируют мопед. Провидение в виде нежданных попутчиков на этот раз спасло нас. Если бы мы не знали эту история, то непременно остановились бы, помочь ребятам. Уверена, что предварительно ни у одной из нас не возникло бы вопроса: Как четверо ребят уехали на одном мопеде так далеко от города? Наши пассажиры упали сзади на сиденье, чтобы бандиты не видели их и мы пролетели мимо. Оставили семью в придорожном кафе, недалеко от Булаево. Чем закончится эта история не знаю. А наше путешествие, продолжалось с ощущением, что на дорогах по-прежнему неспокойно.»